15–17 мая 2009 года в Российском Государственном Гуманитарном Университете, Музее Серебряного века («Дом В.Я. Брюсова»), Мемориальном Доме-музее С.Н. Дурылина в Болшеве (при участии Музея Андрея Белого (ГЛМ) и Библиотеки Истории русской философии и культуры «Дом А.Ф. Лосева»), в рамках V-ых Чтений Международного общества историков русской философии им. В.В. Зеньковского при РГГУ, состоялась Международная конференция «Книгоиздательство "Мусагет": история, мифы, результаты».
Конференция была приурочена к 100-летию основания издательства. Условной датой его возникновения можно считать 1 октября 1909 г. Именно в этот день издательство начало свою финансовую деятельность. Кроме того, в октябре того же года оно получило свое название в честь «водителя муз» Аполлона – «Мусагет».
В последнее десятилетие прошло немало конференций и международных форумов, посвященных Серебряному веку русской культуры, философии и литературы, и в той или иной степени затрагивающих отдельные концепты и персоналии (в основном творчество Андрея Белого, Вяч. Иванова, А. Блока), связанных с деятельностью «Мусагета». Из наиболее значимых в этом ряду, и имеющих непосредственное отношение к мусагетовской проблематике, отметим научные конференции «Семья Метнеров и культура Серебряного века» (Москва, 23–26 апреля 2002 г.) и «С.Н. Дурылин и его время» (Москва, 28–29 января 2004 г.). Но конференция, посвященная исключительно «Мусагету» как книгоиздательству, как определенному идейному коллективу, наконец, как историко-культурному феномену, далеко выходящему за рамки российского символистского дискурса, проводилась впервые.
Книгоиздательство «Мусагет» сформировалось в конце 1900-х годов как реанимированное в новых исторических условиях – условиях кризиса символизма, эзотерическое братство «аргонавтов», как «III Дума гибнущего символизма» (Эллис). Впечатляет уже один перечень имен, причастных к деятельности издательства (будь то его сотрудники либо авторы): А. Белый, Э.К. Метнер, Эллис (Л.Л. Кобылинский), Вяч. Иванов, А. Блок, С.М. Соловьев, К.Д. Бальмонт, З.Н. Гиппиус, С.Н. Дурылин и многие другие. Если же вспомнить, что «Мусагет» инициировал издание журнала «Логос» и альманаха «Труды и дни», что на его базе функционировал «Молодой Мусагет», проложивший новые пути в отечественной поэтики и стиховедении, и просто в лирике (достаточно упомянуть М.И. Цветаеву и Б.Л. Пастернака), то, без преувеличения можно констатировать, что «Мусагет» аккумулировал в себе почти весь цвет Серебряного века. Безусловно, «Мусагет» имеет свое, совершенно особое и неповторимое лицо на фоне других символистских издательств и течений, свою историю, наполненную жизнетворческим пафосом и мифотворческими соблазнами, рыцарственным традиционализмом и оккультными спекуляциями. Именно эту, наполненную внутренним драматизмом историю, во всех ее символических обертонах и рецепциях, и призвана была реконструировать прошедшая конференция.
Отличительной особенностью состоявшейся конференции, даже в чем-то уникальностью, был ее тематико-топонимический характер. Так, первый день, прошедший в стенах Российского Государственного Гуманитарного Университета, при непосредственном участии кафедры истории отечественной философии философского факультета, был посвящен в основном философской проблематике. Рассматривались вопросы связанные, с философским «органом» «Мусагета» – Международным ежегодником по философии культуры «Логосом», полемике «логосовцев» с «путейцами», неозападничеству и неославянофильству как культурно-историческим парадигмам русской философской мысли. Второй день конференции, проведенный в Музее Серебряного века («Дом В.Я. Брюсова»), был соответственно посвящен, главным образом, историко-филологическим исследованиям. В Мемориальном Доме-музее С.Н. Дурылина в Болшеве (третий день), зачитанные доклады касались по преимуществу культурологических и искусствоведческих проблем, а также различных аспектов творчества С.Н. Дурылина, связанных с его публикациями в «Мусагете».
Утреннее заседание 15 мая началось с приветственного слова в адрес участников конференции проректора РГГУ Д.П. Бака, который отметил значимость столетнего юбилея «Мусагета» для понимания его не только как феномена в истории русского символизма, но и – шире: – для понимания историко-литературных и историко-философских процессов в России начала прошлого века в целом.
Чтение докладов началось с выступления профессора Гетеборгского университета, автора единственной в мире монографии об Э.К. Метнере («The Russian Mephisto»; рус. перевод 2001 г.) М. Юнггрена (Швеция) – «Иван Ильин и Андрей Белый в 1917 г.». Докладчик подробно осветил историю «несостоявшейся дуэли» между И. Ильиным и А. Белым, вызванной «Открытым» письмом первого последнему, и направленном в защиту Метнера от нападок Белого в его книге «Рудольф Штейнер и Гете в мировоззрении современности». Письмо вызвало неоднозначную реакцию в символистской и околосимволистской среде, в результате чего сформировалось два идеологических лагеря: сторонников Белого и его противников. Далее последовала целая эпистолярная баталия, в которую оказались вовлечены Эллис, Е.Н. Трубецкой, Г.А. Рачинский и др. Впоследствии, И. Ильин составил специальное досье из 17 откликов на свое письмо (в основном одобрительных), некоторые отрывки из которого и были зачитаны докладчиком. Сама стилистика и интонационный регистр письма Ильина, как отметил М. Юнггрен, были во многом идентичны провокационным пассажам книги Андрея Белого. В то же время нельзя не признать, что Белый сознательно допустил клеветнические выпады против Метнера с целью доказать его «дилетантизм» в вопросах связанных с гетеанством, и тем самым реабилитировать учение Р. Штейнера. Книгу А. Белого И. Ильин оценивал и в более широком (но парадоксальном) контексте: как симптом разрушительного влияния символизма на русскую культуру и нацию. Поскольку сам Метнер так и не выступил в свою защиту (хотя развернутый ответ Белому им подготовлялся к печати), письмо Ильина стало вполне своевременным и во многом оправданным человеческим поступком и документом эпохи.
В докладе А.Л. Доброхотова (Москва, МГУ). «Вяч. Иванов в журнале "Труды и дни"» были проанализированы программные статьи Вяч. Иванова, опубликованные на страницах «Трудов и дней» («Мысли о символизме», «Манера, лицо и стиль», «О существе трагедии» и др.). Концептуальные положения Вяч. Иванова, первоначально во многом конгениальные мировоззренческой платформе «Мусагета», постепенно эволюционировали, вплоть до прямой, либо завуалированной полемики с ней. Так, ивановский принцип «верности вещам» (иначе – верности форме), внутренний канон художника, вполне солидаризировались с идейной установкой «Мусагета» и Э.К. Метнера на аристократическое чувство формы, и его критикой декадентства, отказывающегося от канона. В дальнейшем, например в статье «О границах искусства» (1914 г.), Иванов возводит понятие формы уже на качественно иной онтологический уровень, дорастая до которого, форма перестает быть элементом искусства. Его идейные позиции все более дистанцируются как от «Мусагета» так и от «Логоса». Сам факт полемики в символистском лагере, по мысли А.Л. Доброхотова, являлся своего рода духовной алхимией, в ходе которой апробировались и пропускались через реторты различные «синдромы» и комплексы идей, отсеивая случайные, и могущие в будущем привести к духовным ошибкам. В итоге, то, что оставалось, становилось тезаурусом культуры. И в этом во многом – позитивная роль «Мусагета».
Н.В. Котрелев (Москва, ИМЛИ РАН) в своем докладе «Книгоиздательская деятельность "Мусагета" на фоне общесимволистской издательской культуры» остановился на специфике «Мусагета» именно как книгоиздательства. Эта чрезвычайно интересная, но мало изученная тема ранее была лишь поставлена в статье Г.А. Толстых «Издательство "Мусагет"», и вскользь затронута в некоторых работах М.В. Безродного. Докладчик показал, как «Мусагет» оказывается, с одной стороны, новой ипостасью издательств «Скорпиона» и «Грифа», их продолжением, с другой – лишь промежуточной фазой в истории символистского книгоиздания, заканчивающейся «Альционой». В культуре модернизма издательство перерастает самого себя: из нечто обезличенного оно становится штурмовой группой, сражающейся за новую эстетику. В то же время издательская практика оказывается в противоречии с модернистским индивидуализмом, поскольку увеличивается зависимость художника от издательства и его технических средств. В заключении Н.В. Котрелев подчеркнул, что сейчас необходим целостный подход в анализе деятельности каждого издательства и всего издательского процесса в целом (репертуарная, гонорарная политика и т.д.).
С.И. Гиндин (РГГУ) посвятил свой доклад также малоизученной, но важной теме «Поэтика "Мусагета" в предыстории отечественной науки о тексте», убедительно продемонстрировав, что история русской поэтики XX века начинается именно в «Мусагете» (с выходом в 1910 г. книги А. Белого «Символизм»), а завершается в 1920-е годы в деятельности ГАХНа. В «Мусагете», а точнее в «Молодом Мусагете» впервые в отечественных исследованиях текста, были представлены такие направления его изучения как лингвистика текста и монографические анализы целого текста. Особое внимание в докладе С.И. Гиндина было уделено итоговым и новаторским работам ритмического кружка: «О лирическом теме» С.П. Боброва и «Академический Лермонтов и лермонтовская поэтика» С.Н. Дурылина, во многом предвосхищавших позднейшие штудии лингвистов.
О.В. Марченко (РГГУ) в докладе «Тема русской философии в полемике "путейцев" и "логосовцев"» затронул очень актуальную тему для судеб русской философской мысли, и остающейся таковой даже сейчас, в дискуссиях начала XXI века. Докладчик подчеркнул важность изначального преднепонимания между славянофильством и западничеством как двумя полюсами отечественного философствования. Интересен тот факт, что замысел написания «Истории русской философии» (одноименных книг Зеньковского и Яковенко) восходит к 1910 году, который был отмечен выходом первого номера журнала «Логос» и первым общим собранием издательства «Путь». Уже в эмиграции происходит смещение мировоззренческих парадигм: Яковенко начинает ретроспективно вписывать себя в историю русской философии, а Степун и Франк признают (частично) правоту своих былых оппонентов. Таким образом, констатирует О.В. Марченко, не споры путейцев и логосовцев стояли у истоков написания этих двух книг, но сама русская философия.
«Логосу» был посвящен также специальный доклад В.А. Куренного (РГГУ) «"Логос" и борьба идейных групп в России начала ХХ века», который предложил рассматривать его в международном контексте. Основная интенция его выступления – как система философского знания способна трансформироваться в зависимости от изменений социокультурного контекста своего бытования. Изначальная сверхзадача «Логоса», как немецкого философского проекта, мыслилась его учредителями как популяризация риккертовской философии, придание ей публичного характера. Но это осталось не реализованным при перемещении в российский контекст, где «Логос» был вынужден существовать вне университетской среды и оказался втянут в борьбу различных и чуждых ему идейных групп.
С.М. Половинкин (РГГУ) в докладе «Logos/Λογος» остановился на вопросах связанных с дискуссией сторонников западной и отечественной философии. Предмет дискуссии, по его мнению, основывается на недоразумении – религиозно ориентированная русская философская мысль основана на вере в Бога, а западная на вере в науку. Но спор о вере невозможен. Однако сама полемика логосовцев и путейцев, даже «агрессия научной философии» имела в этой полемике продуктивный характер.
По всей вероятности, именно такой характер имела дискуссия, развернувшиеся среди участников конференции после прослушивания последних докладов. Подытоживая ее, А.И. Резниченко справедливо и очень верно обратила внимание на тот факт, что, описывая процессы столетней давности, мы попадаем в те же речевые ошибки и взаимное непонимание.
Второй день работы конференции открыл А.В. Лавров (Санкт-Петербург, ИРЛИ («Пушкинский дом»)) докладом «Книга Эллиса "Vigilemus!" и раскол в "Мусагете"». Вся история «Мусагета» была представлена им как сумма внутренних конфликтов между редакторским триумфиратом (Э.К. Метнер, А. Белый, Эллис), постепенно приведших к его распаду. Самым сокрушительным в этом ряду стало разделение сотрудников издательства на сторонников учения Р. Штейнера и их противников. В докладе реконструировался поэтапный путь отхода Эллиса от антропософии, закономерным итогом которого явилась его книга «Vigilemus!». Ряд эпистолярных документов, отрывки из которых были зачитаны А.В. Лавровым, позволяют по-новому взглянуть на позицию Эллиса в инциденте вокруг публикации «Vigilemus!» в «Мусагете», и охарактеризовать ее как весьма корректную (в отличие от позиции Белого).
К.М. Азадовский (Санкт-Петербург) в докладе «М.В. Сабашникова в книгоиздательстве "Мусагет"» остановился на истории отношений М.В. Сабашниковой и Э.К. Метнера. Их сближению способствовало германофильские пристрастия Сабашниковой, и тот факт, что в Метнере она, по всей вероятности увидела человека, который смог бы помочь ей освободиться от «демонического» (как она считала в 1907 г.) влияния Вяч. Иванова. В 1912 году именно Сабашникова выступила посредницей при встрече Метнера с Р. Штейнером. Отвергая штейнерианство как новое вероучение, Метнер (как и Вяч. Иванов) в то же время тянулись к Штейнеру как к личности Во внутрииздательском конфликте, вызванном публикацией «Vigilemus!», Сабашникова приняла сторону А. Белого.
Н.О. Осипова (Киров): в своем докладе «"Арабески" А.Белого как проявление жанрового синтеза (к проблеме издательской концепции "Мусагета")» выявила историко-культурный контекст арабесок как жанра в русском модернизме. В форме арабесков как орнаментального стиля, идущего от Гоголя и театрально-игровой культуры, символистов привлекало многообразие компонентов, их хаотичное сочетание, дающее простор для фантазии и создания новой целостности. В творчестве А. Белого арабески присутствуют и как литературный стиль и как картина литературной эпохи.
Очень интересный материал был представлен в докладе С.Д. Титаренко (СПБГУ). «Э.К. Метнер: между Юнгом и Штейнером», позволяющий взглянуть на отношения Э.К. Метнера к Штейнеру несколько в ином ракурсе, чем это принято в исследовательской литератур. Так, из неопубликованных архивных эпистолярных материалов выясняется, что Метнер в 1912 году собирался печатать работы Штейнера (в рамках «Орфея»). Оказавшись в 1915 году перед выбором между Штейнером и Юнгом, Метнер выбирает последнего и находит в его лице не только врача психотерапевта, но и друга. Анализ статей Метнера в «Трудах и днях» позволяет сделать вывод, что он предвосхитил многие идеи Юнга. Впоследствии швейцарский психоаналитик воспринимался Метнером как продолжатель идей символизма.
В открывшем дневное заседание докладе М.Б. Шапошникова (ГЛМ (Музей Серебряного века)). «"Мусагетовские" сборники стихотворений Сергея Соловьева "Апрель" и "Цветник царевны", а также одна незамеченная заметка» были выявлены жизненные и мировоззренческие коллизии С. Соловьева, в той или иной степени связанные с его стихотворными книгами. Суждения, высказанные в докладе позволяют назвать сборники Соловьева («Апрель» (1910) и «Цветник царевны» (1913)) самыми немусагетовскими по своей тематике.
Б.В. Межуев (МГУ) в докладе «"Второе соловьевств" младосимоволизма: Андрей Белый, Александр Блок, Вячеслав Иванов» в основном остановился на творчестве А. Белого, для которого 1912 год – год начала его антропософского ученичества, стал годом его возврата к темам Вл. Соловьева.
В докладе В.К. Кантора (ГУ-ВШЭ, журнал «Вопросы философии») «Ф.А. Степун, "Мусагет", Э.К. Метнер» была затронуты главным образом тема отношений Метнера и Степуна. Докладчик остановился, в частности, на непростой теме антисемитской составляющей в мировоззрении Метнера, приведшей его к концу жизни к культу Гитлера. В завершении доклада было зачитано неопубликованное письмо Ф. Степуна, к Густаву и Марии Кульманам, в котором он рассказывает о своей последней встрече с Метнером и об обстоятельствах его смерти. Эта встреча показала, что дружеские отношения творческой юности для Степуна оказались важнее серьезных идеологических расхождений дальнейшей жизни.
Е.В. Глухова (ИМЛИ РАН) в докладе «Стиховедение на страницах "Трудов и дней"» рассказала о работе ритмического кружка «Молодого Мусагета», в ходе которой велись исследования внутренней семантике стиха, составлялись таблицы по пятистопному ямбу и т.д.
Завершилось заседание презентацией философских изданий, связанных с деятельностью книгоиздательства «Мусагет»: книги Н.А. Дмитриевой «Русское неокантианство: "Марбург" в России» (Москва, 2007) и репринтного переиздания журнала «Логос» (Москва, 2005).
Третий день конференции открылся докладом И.А. Едошиной (Кострома, КГУ им. Н.А. Некрасова). в котором были проанализированы основные работы С.Н. Дурылина, посвященные Р. Вагнеру.
А.И. Резниченко (РГГУ/ Болшево, Мемориальный Дом-музей С.Н. Дурылина) в докладе «С.Н. Дурылин в публикациях "Мусагета"» реконструировала три рецепции известного деятеля «Молодого "Молодого Мусагета"» С.Н. Дурылина в отношении этого издательства и его деятельности: первую, собственно «мусагетовскую» (1910-е гг.); вторую, относящуюся к середине 1920-х гг. в двух ГАХНовских докладах С.Н. Дурылина «Бодлер в русском символизме» и «Александр Добролюбов», и, наконец, третью, нашедшею свою выражение в дурылинском комментарии к «Антологии "Мусагета"» (после 1944 г.). При этом весь доклад был построен на неопубликованных текстах С.Н. Дурылина, в том числе и поэтических – неопубликованных стихотворениях из «Стихов Сергея Раевского» (псевдоним С.Н. Дурылина).
Тема «"Мусагет" и музыка» еще не становилась предметом специального изучения. Этот пробел, хотя бы частично попытался восполнить С.А. Жабинский (Ростов-на-Дону, Ростовская консерватория) в докладе «Отражения музыкальной культуры в публикациях издательства "Мусагет"». Проанализировав с музыковедческой точки зрения книгу Метнера «Модернизм и музыка», докладчик назвал ее «памятником грандиозного заблуждения» и «тупиковым явлением в отечественной музыкальной культуре», поскольку ее инструментарий взят извне музыкальных сфер: антропологии, истории культуры. Так ли это, покажут будущие исследования.
Е.А. Кондратьев (МГУ) в своем докладе «Искусствоведческий контекст публикации труда А. Гильдебранда "Проблема формы в изобразительном искусстве" в издательстве "Мусагет" (1913 г.)» рассказал о жизни и творчестве А. фон Хильденбранда (1847–1921) – немецкого скульптора и теоретика искусства, чьи поиски «большого стиля» были во многом близки программе «Мусагета».
Т.Н. Резвых (Мемориальный Дом-музей С.Н. Дурылина, Болшево) в докладе «Икона – синтез искусств или выраженная молитва: символистский анализ Сергея Дурылина» показала, что Дурылин в своих статьях об иконе пользовался во многом символистской методологией. В то же время, в отличие, например, от Вяч. Иванова, дурылинская концепция «мифомышления», заявленная им в работе «Р. Вагнер и Россия», является христианской по своей сути, и проявляющейся в народном русском искусстве: духовных стихах, житиях, иконе. Иконописание по Дурылину – не раздел истории искусства, но жизнестроительная деятельность по высветлению человеческой души, а сама икона – онтологический портрет человека.
В сообщении А.Р. Николаева «Викентий Пашуканис – "заведующий коммерческой частью" книгоиздательства "Мусагет"» было рассказано о подвижнической деятельности и трагической судьбе В.В. Пашуканиса (1879–1919) – с 1915 г. занимавшегося коммерческой частью «Мусагета». Докладчиком были зачитаны интересные письма из его семейного архива.
Г.В. Нефедьев (Мемориальный Дом-музей С.Н. Дурылина, Болшево) в докладе «Мусагет» и "сумерки богов" русского символизма: Post scriptum к архетипике вагнеровских реминисценций» реконструировал причины, вызвавшие крах «Мусагета» и как издательства, и как идейного сообщества. В исследовательской литературе неоднократно, и вполне справедливо указывалось, что гибель «Мусагета» была предрешена «штейнериадой» А. Белого, и других сотрудников, их отходом от культуртрегерской программы Метнера. Однако, по мнению докладчика, опасность будущего распада коренилась изначально в самом понимании «идейного быта символистов» как «интимного» (А. Белый), как некоего замкнутого кружка (каковым и являлись «аргонавты» – впоследствии мусагетцы). Показательно, в этой связи, что первоначально «Мусагет» задумывался его создателями не как издательство, но именно как журнал; а также не реализованный замысел «Дневника поэтов». Журнал – более «интимное» образование, чем издательство, и как всякое интимное более хрупкое и незащищенное от малейших человеческих конфликтов и житейских бурь. Также «Мусагет» буквально раскачивался на качелях дуальных мифологем: Логоса и Орфея, Аполлона и Диониса, ставших структурно-мифологическими минами замедленного действия. Как могли ужиться под одной издательской крышей неокантианство Яковенко и мистическое визионерство Эллиса, культурный традиционализм Метнера и теургическая революционность Белого, обменявшего «корни на крылья»? Гибель «богов» русского символизма была предрешена. Также Г.В. Нефедьев зачитал отзывы К.Г. Юнга о семье Сабуровых (по неопубликованным письмам Э.К. Метнера, хранящихся в Мемориальном Доме-музее С.Н. Дурылина, в коллекции А.А. Сабурова).
Об И.А. Комисаровой и ее подвижническом служении своему духовному отцу – С.Н. Дурылину, рассказала в своем докладе. «И.А. Комиссарова – хранительница архива С.Н. Дурылина» В.Н. Торопова, долгое время жившая в ее семье. Именно благодаря Комисаровой, взявшей на себя все житейские тяготы и секретарскую работу, Дурылин смог состояться как ученый и писатель. После его смерти она сохранила и обработала его богатейший архив, которым теперь могут пользоваться исследователи.
Конференция завершилась интереснейшим сообщением М.Ю. Гоголина «"Молодой Мусагет" в комментариях С.Н. Дурылина», представившим собравшимся экземпляр «Антологии» издательства «Мусагет» (М., 1911г.) из своей личной коллекции с комментариями Дурылина. Также им были продемонстрированы несколько уникальных и совсем неизвестных книг, изданных «Мусагетом».
К конференции была приурочена выставка в Мемориальном Доме-музее С.Н. Дурылина в Болшеве, на которой были впервые представлены уникальные материалы из архива С.Н. Дурылина и коллекции А.А. Сабурова: фотографии, книги с автографами (авторы экспозиции А.Р. Резниченко и С.В. Савченкова). В рамках конференции состоялась пешеходная экскурсия «Философский Арбат», экскурсии по основным экспозициям Музея Серебряного века и Мемориального Музея С.Н. Дурылина.